– На девять у меня назначена встреча с Диком Хайлом, нобоюсь, мне сейчас не до нее. Где у вас туалет?

Я присел и поднес руку ко рту, будто еще чуть-чуть, исодержимое моего желудка извергнется прямо на стол.

Улыбка мгновенно исчезла.

– По коридору, за угол, вторая дверь направо.

– Благодарю, – пробулькал я.

– Дать вам таблетку?

Я покачал головой и быстрым шагом удалился.

Проходя мимо первого же пустующего стола, я подхватилнесколько скрепленных листов и с деловым видом начал обследовать кабинеты.Таблички с именами на дверях и столах, озабоченные секретарши, седовласыеджентльмены в галстуках, молодые сотрудники, плечами прижимающие к Ушамтелефонные трубки и копающиеся в бумагах…

Как все знакомо!

Гектор занимал кабинет без всякой таблички. Дверь былаполуоткрыта. Я стремительно вошел и захлопнул ее за собой.

В изумлении Палма откинулся на спинку кресла и поднял рукивверх, будто под дулом пистолета.

– Какого черта?

– Привет, Гектор.

Пистолета не было – только дурное воспоминание. Рукиопустились, вопрос повторился.

Я присел на край стола:

– Значит, ты в Чикаго.

– Что ты здесь делаешь?

– Я мог бы задать тебе тот же вопрос.

– Работаю. – Он почесал в затылке.

К нему явился человек, от которого его спряталимогущественные коллеги в конуре без окон на высоте сто пятьдесят метров надуровнем озера.

– Как ты меня нашел?

– Это оказалось несложно, Гектор. Я теперь работаю на улице,там у человека сильно развивается наблюдательность.

Захочешь удрать – я снова найду.

– Никуда я не собираюсь бежать. – Он избегал моего взгляда,что мне не нравилось.

– Завтра мы обращаемся в суд, Гектор. Ответчиками будут“Ривер оукс”, ТАГ и фирма.

– Кто истец?

– Лонти Бертон и ее дети.

Он пощипал себя за кончик носа.

– Ты ведь помнишь Лонти, не так ли, Гектор? Молодую мать,подравшуюся с полисменом? Ты узнал, что жильцы платили Гэнтри за аренду склада,и написал соответствующую докладную записку двадцать седьмого января, причем незабыл зарегистрировать ее – как положено. И сделал ты это потому, что былуверен: Брэйден рано или поздно уничтожит записку. Так оно и произошло. Мне нужнакопия докладной. Все остальное у меня есть, дело готово к передаче в суд.

– С чего ты взял, что записка у меня?

– Ты слишком умен, чтобы не снять копию. Ченсу предстоитответить за подтасовку документов. Ты не захочешь пойти на дно вместе с ним.

– А куда я пойду?

– Да никуда. Некуда тебе идти.

Гектор предполагал, что в один прекрасный день встанет наместо свидетеля в зале суда. Показания его разрушат безупречную репутациюфирмы, и работу он потеряет. Именно таким представлялось нам с Мордехаемразвитие ситуации.

– Если отдашь копию записки, я никому не скажу, откуда онавзялась, и не вызову тебя в качестве свидетеля без самой крайней необходимости.

Он покачал головой:

– Но ведь я могу и соврать.

– Верно. Но не станешь. Очень просто доказать, что запискабыла сначала подшита, а затем изъята из папки.

Отрицать, что ты писал ее, бессмысленно. К тому же мы скоробудем располагать показаниями выселенных людей.

На вашингтонское жюри, состоящее целиком из негров, онипроизведут неизгладимое впечатление. А еще мы говорили с охранником, которыйсопровождал тебя двадцать седьмого января. – Насчет охранника был блеф. Пока мыего не отыскали – имя в досье не упоминалось. – Не отказывайся, не усугубляйсвое положение.

От каждой моей фразы щека у Гектора дергалась. Он чувствовалсебя загнанным в тупик. В конце концов кто, как не он, подсунул мне списоквыселенных и ключи, став, таким образом, соучастником кражи. Порядочность исовесть в любом случае не позволили бы ему смирно сидеть в Чикаго, прячась отпостыдного прошлого.

– Ченс сказал в фирме правду? – спросил я, помолчав.

– Сомневаюсь. Для этого требуется мужество, а Ченс трус… Новедь меня уволят.

– Тогда тебе представится счастливая возможность отсудитьсправедливость. Я сам займусь твоим иском, и это не будет стоить тебе ни цента.

Стук в дверь испугал нас, мы слишком увлеклись беседой.

– Да, – крикнул Гектор.

На пороге выросла его помощница.

– Мистер Пек ждет вас. – Она смерила меня взглядом.

– Буду через минуту.

Женщина вышла, оставив дверь открытой.

– Мне пора, – сказал Гектор.

– А мне нужна копия записки.

– Встретимся в полдень у фонтана перед входом.

– Договорились.

Уходя, я подмигнул секретарше.

– Еще раз спасибо. Мне намного лучше.

– Рада за вас.

* * *

От фонтана мы направились по Грэнд-авеню в переполненныйеврейский ресторанчик. Стоя в очереди перед входом, Гектор сунул мне небольшойконверт.

– У меня четверо детей, Майк. Помни об этом.

Не успел я раскрыть рта, как он сделал шаг назад и мгновеннорастворился в толпе.

Мысли о еде вылетели у меня из головы. Прошагав четыреквартала до гостиницы, я сообщил дежурному, что выезжаю, и метнулся к стоянкетакси. Оказавшись на заднем сиденье машины, вскрыл конверт. Там лежалавыполненная на компьютере стандартная докладная записка с кодом клиента мелкимшрифтом в левом нижнем углу, номером папки и датой – двадцать седьмое января.“Брэйдену Ченсу от Гектора Палмы касательно выселения по сделке “Ривер оукс” –ТАГ”.

* * *